О художественных приёмах![]() ![]()
Просто несколько примеров, которые пришли на ум. Может, кому и пригодятся. Мне, например, пригодились :).
Пример первый. Хрестоматийный пример того, как повествовательный текст превращается в художественный, приводится в воспоминаниях Григоровича. В начале своей литературной карьеры он написал очерк о петербургских шарманщиках и показал его Достоевскому. «Он, — пишет Григорович, — по-видимому, остался доволен моим очерком, хотя и не распространялся в излишних похвалах; ему не понравилось только одно выражение в главе «Публика шарманщика». У меня было написано так: когда шарманка перестает играть, чиновник из окна бросает пятак, который падает к ногам шарманщика. «Не то, не то, — раздраженно заговорил вдруг Достоевский, — совсем не то! У тебя выходит слишком сухо: пятак упал к ногам... Надо было сказать: пятак упал на мостовую, звеня и подпрыгивая...» Замечание это, — помню очень хорошо, — было для меня целым откровением. Да, действительно: звеня и подпрыгивая — выходит гораздо живописнее, дорисовывает движение. Художественное чувство было в моей натуре; выражение: пятак упал не просто, а звеня и подпрыгивая,- этих двух слов было для меня довольно, чтобы понять разницу между сухим выражением и живым, художественно-литературным приемом». А ведь, действительно, буквально в двух словах объяснил самую суть словесного художественного творчества. Гений… Однако совсем необязательно идти этим путём. Иногда большего художественного впечатления можно достигнуть, вообще отказавшись от словесной "живописи". Пример второй. В воспоминаниях Т. Л. Толстой приводятся слова ее отца, восхищавшегося тем, при помощи какого приема Гомер передает прекрасный облик виновницы Троянской войны. Поэт не говорит ни слова о самой Елене, а лишь замечает: «Когда Елена вошла, то, увидев ее красоту, троянские старцы встали». И все. И уже не забудешь. Пример третий. Этот «гомеровский» прием опосредствованного описания Толстой использовал в «Анне Карениной». В одной сцене ему понадобилось передать необычный, лихорадочный блеск глаз своей героини, и вот Толстой пишет: «Она долго лежала неподвижно с открытыми глазами, блеск которых, ей казалось, она сама в темноте видела» Чехов удивлялся художественной смелости Толстого: «Вы только подумайте, ведь это он, он написал, что Анна сама чувствовала, видела, как у нее блестят глаза в темноте!.. Серьезно, я его боюсь». А этой художественной смелости было — уже несколько тысяч лет!..
Ссылка на историю
https://zaist.ru/~S7QjD
|
Новинка по низкой цене
Книга-альбом
ИКОНОПИСНАЯ МАСТЕРСКАЯ ИННЫ ЦВЕТКОВОЙ
mail: inna.tsvetkova@yandex.ru |